– Каким образом в отрасль попадают новые люди? Одно время считалось, что на панель идут оттого, что кушать нечего.

Левин: Исследования, которые проводились социологами, показали, что вовлечение в юношескую проституцию студентов и школьников старших классов связано не с тем, что им не хватает денег на хлеб. На это обычно в разумных пределах им дают родители. А вот спонсировать удовольствия они, как правило, отказываются. Поэтому девочки и девушки пытаются «подзаработать». Заработки в этом секторе достаточно велики, а труд не требует никакой профподготовки.

– В нашем обществе труд проститутки традиционно считался презренным, непрестижным. Как с этим обстоит дело сегодня?

Левин: Что касается престижа, все зависит от моральных норм общества. Это непостоянная величина, она изменчива.

– Считается, что чем беднее общество, тем больше проституток. Это так?

Левин: Тенденция такая, конечно, наблюдается. Но есть очень большие различия в традициях и прочих особенностях конкретного региона. Южные страны отличаются от северных и т.д. Причем дело не в религии. Не нужно путать религиозные нормы с этическими. В Библии, например, проституция не запрещена.

– На Западе проституция легализована во многих странах. Дало ли это положительный эффект?

Левин: До сих пор на эту тему ведутся споры. Но точно известно, что легализация привела к резкому сокращению криминализации отрасли. Уменьшается число случаев насилия — и проститутка, и клиент могут быть уверены, что их не ограбят и не убьют. Черные рынки, конечно, остались, с ними борются, но хочу заметить, что сейчас нет ни одной страны в мире, где проституция была бы полностью легализована.

Разрешены лишь некоторые виды этой деятельности. Например, в Нидерландах проституция рассматривается как индивидуальная трудовая деятельность. В Амстердаме есть специальные «кабинеты», где предоставляются секс-услуги. Уличная проституция там запрещена. Во Франции легальна проституция в виде частного предпринимательства, то есть тоже как индивидуальная трудовая деятельность. Организованная — под запретом. В Австралии, наоборот, разрешены организованные публичные дома.

– А какая модель, по-вашему, подошла бы России?

Левин: Надо анализировать с конкретными цифрами и фактами в руках, а также проводить исследования общественного мнения. Без этого последствия могут быть непредсказуемыми. Когда-то в 30-х годах запретили аборты. Рождаемость поднялась, но через какое-то время выросла смертность женщин из-за роста числа подпольных абортов.

Я никогда не думала, что мне придется признаваться своим родителям в том, что я проститутка. Это случилось по ошибке. Моя мама по телефону намекнула, что знает, отец сделал то же самое в электронном письме, и, поскольку тайное уже стало явным, я решила, что нам следует об этом поговорить. Выяснилось, что им отлично удавалось существовать, отрицая очевидное.

– Одна из общественных организаций разработала недавно проект закона о легализации отрасли. Так жрицы любви подняли его на смех. Особенно много критики вызвало предложение о минимальном возрасте законного выхода на панель — 25 лет. Многие в этом возрасте заканчивают свою «карьеру». Кроме того, очень не понравилась идея о том, что коммерческим сексом можно заниматься лишь по месту регистрации.

Левин: Вопрос возраста обычно связан с традициями конкретной страны. Это достаточно сложный аспект, и надо бы его обсуждать. Почему 25, а не 30 или 18? А что касается места жительства — очень интересно. Это связано опять же с моральными устоями. Заниматься данной деятельностью в родной деревне неудобно, так как это вызовет осуждение соседей. В городе никто друг друга не знает, поэтому моральные издержки не так велики. От общественного мнения девушка не зависит. Поэтому проституцией часто занимаются как раз подальше от родины. Норма, о которой вы говорите, приведет к тому, что, оказавшись на секс-рынке, девушке уже трудно будет выйти из него. У нее сложится дурная репутация.

– Так, может, это, наоборот, хорошо: удержит кого-то от участия в этом бизнесе.

Левин: Не думаю, что это правильно. Есть что-то ханжеское в этом. Давайте тогда и другие профессии поставим в зависимость от прописки. Получается, что мы как будто говорим: заниматься проституцией можно легально, но проститутки — это люди второго сорта. Нужно определиться: либо вы изначально пропагандируете равенство всех профессий, либо выступаете за дискриминацию некоторых видов трудовой деятельности.

– Но ведь фактически это так: есть морально осуждаемые виды деятельности. И проституция — один из них.

Левин: Конечно, здесь есть моральная проблема. Но приведу одно сравнение. Оно покажется многим неприятным, но мне бы хотелось, чтобы все об этом подумали. Представьте, что вы обсуждаете вопрос о легализации или запрете спорта. Вы с малолетства вовлекаете ребенка в спортивную жизнь. Он тратит огромное количество времени на тренировки. Это мешает ему нормально учиться, нормально социализироваться. Он достигает каких-то успехов в этой сфере.

Но вечно это продолжаться не может — максимум до 30—40 лет. Я знал в свое время знаменитых спортсменов, которые в 32—34 года оказывались неспособны занять свое место в обществе, поскольку у них просто не было нормального образования. У них было расшатанное здоровье, так как тогда еще совсем не контролировали допинги. Семью заводить им было уже поздно.

Тем не менее общество считает, что у них все хорошо и замечательно. А их профессия считается хорошей и уважается. А ведь параллели прямые. И у спортсменов, и у проституток рисковые профессии, связанные с возрастом. Кто-то скажет, что девушки пользуются своими физическими возможностями для обогащения. Но когда я бегаю на длительные дистанции, я чем пользуюсь — не физическими возможностями? То есть это далеко не тривиальная проблема. Ханжеский подход к данному вопросу недопустим.

– Но сами российские проститутки, мягко говоря, не очень-то жаждут легализации. Девушки опасаются, что государство будет требовать с них исключительно подати, взамен не гарантируя ничего.

Левин: Опасения оправданны. В законе должны быть прописаны соцгарантии. А то, что налоги платить не хотят, — так это не только российская проблема. В Германии, например, в свое время проститутки устраивали демонстрации по этому поводу.

– Как вы думаете, российское общество готово к легальным публичным домам?

Левин: Не знаю. Судя по тому, какой закон принят в ответ на американский «акт Магнитского», об обществе в России на время можно забыть.

МНЕНИЕ ЭКСПЕРТОВ:

Ирина Маслова,организатор движения «Серебряная роза», представитель сети организаций по защите прав работников сферы сексуальных услуг (SWAN) в России:

«Опыт западных стран показывает, что от легализации у женщин не убавилось проблем. Черные рынки проституции, нелегальная торговля женщинами процветают. Чтобы бороться с этими явлениями в России, есть один рецепт: создать социальные условия, при которых женщина могла бы устроиться на достойную работу с достойной зарплатой. Но покуда проституция как явление существует, давайте хотя бы начнем с создания «шелтеров».

Это специальные убежища для девочек. Многие из них нуждаются в том, чтобы просто спастись — от клиентов, от сутенеров. Мы, например, недавно пытались помочь девочке, изнасилованной полицейскими. В Санкт-Петербурге, где я живу, практически в каждом районе есть социальные кризисные центры.

Но они, во-первых, не возьмут женщину без прописки. А работницы секс-услуг, как правило, практически все приезжие. Даже если случится чудо и ее все же примут, то в дальнейшем, если выяснится, чем она занималась, она тут же окажется на улице. К тому же действующие соццентры просто не готовы к тому, чтобы оказывать помощь нашим девочкам. Нет ни психологов, ни специально написанных программ выхода из проституции. То есть женщинам просто некуда податься.

Легализация же может привести к тому, что женщина будет лишена права отказать клиенту. Сейчас ведь в магазине потребитель в случае, если продавец ему откажет продать товар или нахамит, имеет право обратиться в суд. Так и здесь. Кроме того, легализация раскрывает анонимность, ставя на девушку позорное клеймо на всю жизнь. Ни одна серьезная организация не возьмет женщину, которая когда-то работала проституткой. Это поставит крест на всех ее планах на дальнейшую жизнь, на смену деятельности.

И я знаю, что тех, кто готов зарегистрироваться и работать официально, — дай бог один процент по России. Мы внимательно прочитали проект закона, представленный российским фондом «Полиция нравов». Там очень много нестыковок. Авторам следовало хотя бы с экспертами посоветоваться, прежде чем формулировать некоторые вещи.

С теми же врачами. Например, в этом законе сказано, что женщина должна проходить медицинское обследование раз в пять дней. Откуда такой срок? Кто будет это оплачивать? Каких-то соцгарантий — пенсий, больничных — вообще не предусмотрено. Единственное, что там есть, — это демонстрация желания взять проблему под свой контроль. Однако понимания, с чем они столкнутся, никакого. Ведь существует много видов секс-услуг. Начиная от борделей и заканчивая уличной проституцией. В последнем случае накладывается еще и проблема наркомании. А юристы сейчас все в кучу смешали, приплюсовав сюда еще и секс-шопы. И не видят необходимости это разделять». 

Ольга Крыштановская, доктор социологических наук, лидер женского движения «Отличницы»:

«Давайте еще разрешим педофилию и убийства, развернем программу по распространению презервативов, чистых шприцев и будем надеяться на снижение спроса! Проституция запрещена законом! И он не работает. Нужно не придумывать новый, а наказать виновных и подкорректировать старый. Вдумайтесь: издать новый закон, утверждающий, что проституция — обычная профессия! Но нормальная женщина не может быть счастлива, когда легализована проституция!

Это означает, что мы своим детям, девочкам, говорим, что закончил школу — пожалуйста, можно идти учителем, можно врачом, а можно проституткой идти работать. Это, мне кажется, не соответствует основам, нашим ценностям, нашим принципам. Не получим ли мы огромный приток мигрантов секс-туризма, которые будут приезжать вместе со своими гастарбайтерами-мужчинами? Как изменится наша демографическая ситуация? Узаконивание проституции может привести к ужасающим последствиям. Возьмем Нидерланды и другие страны, где разрешены какие-то формы проституции. Социологи до сих пор не могут оценить масштаб последствий этого шага. Есть мнение, что легализация «взрослой» проституции вызвала существенный рост детской».

Более 100 польских моделей выгодно «моделировали» с «новыми русскими» и арабскими шейхами

Более 100 польских моделей несколько лет работали элитными проститутками, предоставляя услуги в заграничных поездках богатым из России и арабским шейхам.

Об этом пишет сегодня польская Gazeta Wyborcza, отмечая, что такие поездки для девушек организовывали представители польского шоу-бизнес, которые также получали проценты за свои посреднические услуги.

По данным издания, модели ездили на встречи с богатыми, среди прочего, на известный альпийский горнолыжный курорт Куршевель, в Канны, Дубаи и Сингапур.

«Молодые женщины заверяли, что их не вынуждали к сексу. Соглашавшиеся получали 500 евро в день. Те, которые отказывали, — половину этой суммы. Рекордсменка привезла из альпийского выезда более 100 тысяч евро», — пишет газета.

Издание отмечает, что одна из девушек узнала на яхте, на которой они работали, владельца английского футбольного клуба «Челси», российского олигарха Романа Абрамовича.

Среди клиентов польских моделей был также известный певец и арабский шейх, который называл себя «Князь Санто».

Заграничные поездки, во время которых работали девушки, продолжались иногда до трех месяцев.

GW отметила, что пятеро из шести сутенеров признали свою вину, добавив, что после их ареста этим бизнесом уже занялись другие люди.

Чиновники дерутся за порнографию

Нацкомиссию по морали вскоре расформируют, но ее дело будет жить. За право смотреть на работе порнофильмы и получать за это зарплату, квартиры, льготы и премии, сейчас борются чиновники Министерства культуры, Государственного комитета телевидения и радиовещания, Национального совета Украины по вопросам телевидения и радиовещания и Государственной службы кинематографии.

От того ведомства, которое победит в этой борьбе будет зависеть, станет ли Украина, в плане свободы творчества, похожа на ЕС. Или же приблизится к ряду тоталитарных государств, где как и у нас, «моралисты» запретили людям видеть не одну сотню достижений мирового искусства. Хотя благополучный исход дела маловероятен – право решать, что порнография, а что нет, в отношении коммерческих проектов уже давно перестало быть просто эстетическим выбором.

Ничто не пытаются сделать разменной монетой так часто, как общественную мораль. Именно она постоянно становится великим мотивом для реализации кардинальных перемен и избавления от неугодных. В 2004 г. Украина решила стать одной из самых «высокоморальных» стран, создав в структуре государственной власти уникальный для демократических стран орган – Национальную экспертную комиссию по вопросам защиты общественной морали (НЭК).

С первого дня своего существования новое ведомство стало самоотверженно бороться со всеми проявлениями «аморальности». Под карающий меч комиссии попали интернет-ресурсы, роман лауреата Шевченковской премии, различные мультипликационные сериалы и фильмы, некоторые из которых являются многократными обладателями премии «Эмми». Не раз гнев также вызвали развлекательные мероприятия, компьютерные игры и даже память об известных личностях прошлого. Членам НЭК не понравилась инициатива открытия во Львове ныне популярного «Мазох-кафе» и установление возле него скульптуры известного соотечественника барона Леопольда фон Захер-Мазоха.

Также комиссия запомнилась многочисленными пропагандистскими мероприятиями, призывами к соблюдению общественной морали и яростной борьбой с любыми проявлениями «порнографии». Складывалось впечатление, что именно проявления «излишнего эротизма» являлись главным врагом борцов за мораль.

Примечательно, что зарубежная практика не подразумевает столь трепетного отношения к информации, попадающей к гражданам стран развитой демократии. Как правило, регуляторной функцией в области масс-медиа здесь занимаются общественные организации или профильные объединения, которые не дублируют возложенных на них функций, а наоборот дополняют друг друга.

Главной целью контроля содержания аудиовизуальной продукции и онлайн-ресурсов в Европе и США, как правило, является ограничение доступа детей и молодежи к вредным материалам, пропагандирующих экстремизм и насилие. С этой целью в странах ЕС созданы специализированные органы, выполняющие мониторинг информационных материалов. Часто во избежание обвинений в предвзятости и цензуре эти организации самостоятельно не инициируют отдельных проверок, а реагируют на жалобы общественности. Не существует практики ограничения по содержанию кабельных или спутниковых каналов, доступ к которым регулируется оператором услуги.

В некоторых случаях заботу об общественной морали также демонстрируют организации по соблюдению журналистской этики, в которые, как правило, входят представители общественных организаций. Максимальные санкции к нарушителям выражаются в публичном порицании, штрафах и публикации обличительных выводов.

В очередной раз шанс приблизиться к европейской системе моральных ценностей получила и Украина. Кабинет министров снова внес на рассмотрение парламента изменения к закону о защите общественной морали, предусматривающие упразднение Национальной экспертной комиссии по вопросам защиты общественной морали. Формальной причиной данного решения стало выполнение президентского указа «Об оптимизации системы центральных органов исполнительной власти», который лишил НЭК последнего шанса на дальнейшее существование.

Кто теперь расскажет украинцам, «что такое хорошо, а что такое плохо»? Большой шанс примерить на себя функцию новых блюстителей общественной морали имеют Министерство культуры, Государственный комитет телевидения и радиовещания и Национальный совет Украины по вопросам телевидения и радиовещания, Государственная служба кинематографии. Сделает ли данное событие украинцев более свободными в выборе получаемой информации, покажет время. Важно, чтобы вместо двух десятков борцов против порнографии и других «аморальностей», не появилась новая, более многочисленная и ретивая армия защитников психики украинских граждан.

 Стриптизёрша для VIP-зала. Записки изнутри

«Наступает момент, когда тебе уже сложно отделить себя от выбранной тобой же роли. Синяки под глазами ты замазываешь плотным слоем дешевой косметики, потому что становится жаль использовать дорогую. Не обращаешь внимания на разорванные чулки — пусть будут частью образа.» Восемнадцать дней автор работала стриптизершей в одном из клубов. И все эти дни вела дневник, фрагменты из которого вместе с фотографиями, сделанными разными людьми,  предлагает на суд читателей.